Кремлёвские зазеркальные войны 

Фальшивые новости. Отфотошопленные фотографии. Постановочные выступления по телевидению. Отряды платных троллей. Удалось ли России изобрести новый вид информационной войны, которая ведётся в «психосфере» - или всё это не более чем гигантский блеф?

Проще всего Марго Гонтар было работать с фотографиями мёртвых детей. Эти фотографии занимали все экраны её компьютера — в новостях и сообщениях из соцсетей. Заголовки новостей винили в гибели этих детей украинские банды фашистов, которых готовили в НАТО. На дворе было начало 2014 года, Крым только что был оккупирован отрядами солдат, которые выглядели как русские и говорили по-русски. Однако они не носили никаких знаков различия, а Владимир Путин, ухмыляясь, на весь мир говорил, что они никакие не русские. А потом сепаратисты начали захватывать восток Украины. Марго пыталась сопротивляться.

Оригинал фотографии было найти достаточно несложно, простым поиском в Google. Какие-то были сняты на других войнах, значительно раньше этой. Какие-то — на месте преступления, которое к Украине не имело никакого отношения. Другие вообще были кадрами из художественных фильмов. Гонтар публиковала результаты своих расследований на сайте StopFake («Нет подделкам»), который в марте запустили энтузиасты вроде неё самой, студенты школы журналистики Киево-Могилянской академии. Ей нравилось отделять истину от лжи, чувствовать хоть какую-то ясность среди полной неразберихи.

Но дальше стало сложнее. По российскому телевидению всё чаще начали выступать пухлые рыдающие женщины и пожилые мужчины, которые рассказывали ужасы про украинских националистов, избивавших всех, кто говорит по-русски. Вроде бы они говорили вполне искренне. Но потом Гонтар стала замечать, что те же самые пухлые женщины и раненые старики появляются в других передачах — уже с другими подписями. В одном выпуске новостей одна и та же женщина выступала как «жительница Одессы», в другом — как «мать солдата», в третьем — как «жительница Харькова», и, наконец, как «активист “Антимайдана”».

В июле, после того, как на территории восточной Украины был сбит «Боинг» компании Malaysian Airlines, следовавший рейсом MH17, Гонтар начала искать, что пишут в интернете пророссийски настроенные конспирологи. Она нашла твиттер авиадиспетчера, который видел, как вслед за лайнером вылетели истребители украинских ВВС — хотя никаких доказательств реального существования этого диспетчера ей обнаружить не удалось. Она обнаружила десятки сайтов на русском и английском, которые все одновременно, будто по команде, опубликовали статью, где утверждалось, что рейс MH17 сбили США, но по ошибке, а целились на самом деле в самолёт Путина. Российские сепаратисты на Украине даже запустили версию, что самолёт ещё до взлёта был под завязку набит трупами — это сюжет, целиком позаимствованный из одной из серий «Шерлока». Все эти истории были вызывающе нелепыми, как будто их авторы совсем не беспокоились о разоблачении, а просто хотели отвлечь всех от доказательств того, что самолёт был на самом деле сбит боевиками, которым поставляла оружие Россия. Гонтар начала сомневаться — не попала ли она сама в кремлёвскую западню, потратив столько времени и сил на опровержение заведомо ложных вбросов.

Вскоре и она сама, и сайт StopFake, стали частью истории. Российские СМИ стали активно цитировать StopFake в своих статьях и репортажах — но подавали они это так, будто сама Гондар пыталась выдать фальшивку за правду, а не наоборот. Она как будто посмотрела в зеркало, перевёрнутое вверх ногами. Ей стало дурно.

В подобные моменты она всегда обращалась к западным СМИ, чтобы почувствовать хоть какую-то почву под ногами, но и та стала предательски скользкой. Каждый раз, когда «Бибиси» или «Тагесшпигель» делали репортаж, их собственные стандарты взвешенной подачи информации вынуждали давать слово и другой стороне — даже когда та кричала о фашистах, кознях Запада и т. д. Гонтар начала задумываться, не впустую ли она тратит силы, пытаясь выяснить правду: если правда каждый раз на её глазах менялась, а в любой статье должно быть как минимум два мнения, осталась ли хоть где-то вообще хоть одна непреложная истина?

Потратив несколько месяцев на сайт StopFake, Марго начала сомневаться во всём подряд. А что если «оригинал» фотографии с убитым ребёнком на самом деле никакой не оригинал? Что если эту фотографию тоже нарочно загрузили заранее, чтобы сбить её с толку? Реальность начала терять очертания, становиться вязкой. Чем бы русские ни занимались, это не была просто пропаганда. Ведь цель пропаганды — убеждение, её можно разоблачить. Нет, это было нечто совершенно иное: это не только не поддавалось опровержению — оно обращало в пар само понятие доказательства.

Продолжение:
[внешняя ссылка]